– Я очень хотела поскорее выскочить из зала, да и вообще здания. Мне было бесконечно неловко, что спектакль закончился, а слёзы не останавливаются. Я сейчас жалею, что это в себе заглушила…
– Ника, зная твою сентиментальность и то, что растрогать тебя может даже мультик… Увы, твои слёзы – не показатель качества спектакля.
– Ваня, я плакала не потому, что жалко героя. Я в этот раз ревела так, как бывает, когда со мной что-то случилось. Как будто это произошло именно со мной. Я не знаю, как тебе объяснить.
Иван и Вероника, ваши зрители
«Да кто вы такие?» — спросите вы. Да вот, пришли в театр. Давно. Особо назад не рвемся. Каждый раз выходим из зрительно зала, и между нами начинаются бурные обсуждения. Присоединяйтесь!
– Ладно, давай конкретно. О чём? Спектакль о семье. Внук поставлен на счётчик, ему нужны деньги. В это время как раз приходит сообщение от соседей бабушки, что она умирает. И вот, с намерением мирно провести похороны и также мирно продать квартиру, дочка, внук и внучка приехали к бабуле. А она вдруг выздоровела! И желание жить к ней вернулась с новой, почти разрушительной силой.
– Не знаю, почему, но спектаклю удалось держать моё внимание с первой сцены. На сцене в кресле-качалке сидела круглолицая женщина и читала стихотворение. Хорошо читала. Так, что у меня все мысли из головы исчезли, и осталась одна: «Я тебя очень прошу, пожалуйста, не подведи!».
– Однако я после этой первой сцены разочаровался. Начались крики, и я поник. Стало очень жаль. Думаю: ну, всё. Очередной спектакль, построенный на криках-воплях.
– А я, знаешь, почти сразу почувствовала, что я сейчас нахожусь там, где любят своё дело. Это видно по декорациям, по атмосфере. Я почувствовала, что это делают любящие люди. И это меня как-то подкупило.
– Согласен. В Диалоге, например, возникает ощущение, что люди любят именно красоваться на сцене, любят больше себя, а не своё дело.
– Да! В точку! И на крики я тоже обратила внимание, несмотря на то, что пьеса о не самой счастливой семье, где крики – обычное дело. Несмотря на суть постановки, количество криков было всё-таки излишне. Но!
– Но! Здесь было переживание!
– Именно! Они переживали, и им верилось. Да даже их крики были органичны благодаря переживанию.
– А из актёрского состава меня безумно порадовала девочка.
– Девочка?
– Да, Вань, исполнительница роли Лилии. Она влюбила меня в себя. У неё тоже где-то есть недочеты, нечисто исполненные моменты, но она живая, ей веришь. Она входит в число тех актрис, которым я верю, Вань! В этом спектакле она была хороша
– Согласен, но хочу сказать об исполнительнице роли мамы. Мне не понравилась её игра. Но не как в других спектаклях, когда если не понравился кто-то – то уж совсем. Здесь ровно 50 на 50. Меня разочаровало, что было 50% работы, которые мне не понравились. Но, при этом, была и другая половина, которой я верил.
– Знаешь, я ей поверила в тот момент, когда она взяла гитару и сказала «папина». Те крики с её стороны, которые были до этого – они были в половине случаев искусственные. Но момент с гитарой очень изменил её.
– Знаешь, что очень ценно? Я увидел на сцене реальную семью! Это очень похоже на то, как бывает в жизни. У меня есть сестра, мы с ней один в один так друг друга ковыряли весь переходный возраст и продолжали это делать, когда выросли. Даже дрались мы так же. Я знаю такую маму. Это поведение узнаваемо. Вот, что меня подкупило. Я увидел жизнь.
– А в конце. Как они выходили на поклон, помнишь? Они не понеслись по сцене, размахивая руками-ногами, в погоне за цветами и овациями. Нет! Они были спокойные и в образе. Они прожили и не выпорхнули в мгновение ока из этого переживания в обычную жизнь.
– Ника, просто они были настоящими и на сцене, и в жизни.
– Звуковое сопровождение мне с одной стороны очень понравилось. Стоит сказать, что в пьесу 2003 года они вставили очень современные композиции, посвоевольничали. И это круто.
– Вань, а другой же стороны…Скажем, в самый ответственный момент, во время кульминации заигравшая «Ave Maria» Шуберта… Меня просто выбросила из происходящего на сцене. Потрясающее произведение, без сомнений. Но очень популярное. Его используют часто, оно становится музыкальным сопровождением всего вплоть до чтения стихов у детей. Ну, это не нужно.
– А меня не напрягло.
– А я даже перестала понимать, о чём говорят на сцене. Меня это очень огорчило.
– В «Квадрате» были обалденные элементы, указывающие на современность спектакля. Но, говоря о времени повествования в целом… Начинается всё с разговора о том, что героя поставили на счётчик – и ты сразу уверен, что действие происходит в 90-х. А потом заходит речь о почти восьмом айфоне и… мозг ломается.
– Да, Вань, здесь не хватило точности.
– И наряд девочки – это же 90-е.
– О, это же моя больная тема. Сейчас будет тирада.
– Да! Я давно хочу сказать: как меня достали постановки, в которых рассказывают о современной шпане и одевают её в чуть ли не джинсы-варёнки и растянутые свитера. Хочется крикнуть: оглянитесь, ребята. Сейчас так ходят хипстеры. Оденьте своих героев в а-ля найковские треники и адидасовские кроссовки – и будет вам современный разбойник с большой дороги. По этой же причине меня смутил костюм исполнительницы роли Лилии. Её штаны-клёшь с вышивкой, плеер, ядовитая футболка… Когда такое носили? Но потом я сменила гнев на милость: она же всё-таки не шпана. Она – любительница восточной философии, Тибета… Такие неформалы и сегодня есть, и ходят далеко не только в джинсах с вышивкой.
– Так что у «Квадрата» с костюмами всё нормально?
– Да!
– Ну, и отлично.
– Меня ещё огорчила развязка пьесы. Очень явная, очень… банальная.
– Бабушка произносит монолог, и дети-внуки тут же примиряются и бегут наряжать ёлку. И внук, который весь спектакль ждал, что бабушка умрет, вдруг проникся любовью… И такой хеппи энд. Слишком очевидный.
– Этого нет у Коляды.
– Ну, Ник, у Коляды это вообще «шутка в одном действии», которую Квадрат раскрыл глубже.
– Раскрыл, да – это я высоко оцениваю. Но развязка неловкая, скомканная.
– Ладно, Ника, давай напоследок о Нюре. О Нюре Чапай — бабушке. О ней хочется говорить, не переставая. Она настоящая, живая. Настоящий человек. Это было бесподобно. На протяжении всего спектакля не было мгновения, когда бы мне показалось, что она притворяется, что она искусственная. Не было.
– Согласна совершенно, Вань! Она просто живая. Прекраснейшая актриса. И, если бы не она… Этот бы спектакль не произвел на меня и половины того положительного впечатления и восторга, под которым я нахожусь теперь. А зал, кстати, после спектакля стоял и стоял. Аплодировал и аплодировал. Без остановки.
– И не потому, что режиссёр вышел на сцену и начал загонять речь (дада, это я опять в сторону «Диалога», но нет сил каждый раз это слушать!). Актёры со сцены сами уходили, а зал не двигался с места.
– Итак, на правах зрителя, мы вам рекомендуем сходить на «Нюру Чапай»! И ставим спектаклю:
До встречи в зале!
Ваши зрители
